– Доктор Гриффин, можно вас на одно слово? – Спок перехватил офицера, когда он выходил из здания медицинского центра Академии.
Капитан Вард решила, что его беседа с Гриффином позволит ей в это время осмотреть офис доктора без его ведома. И без риска того, что доктор внезапно вернется, забыв в офисе, к примеру, какую-нибудь вещь.
читать дальшеКабинет и все что в нем – было собственностью Звездного флота, и она имела полное право осмотреть его, где бы доктор не находился. Но Вард предпочла сделать это по-тихому, на тот случай если выводы Спока ошибочны. Не было нужды позорить уважаемого преподавателя.
Была небольшая вероятность того, что Спок ошибается. Он согласился с выводами Ухуры, о которых она ему поведала. Доктор Гриффин имел прекрасную возможность скрыть все улики и в смерти кадета Джексона и болезни Андрос. И он был тем, кто рассказал о доказательстве, указывающем на МакКоя. Он также настаивал на назначении Андрос седативных препаратов даже на больший срок, чем было необходимо, для защиты ее здоровья. Но именно это не дало возможность до сих пор поговорить с девушкой.
– Кадет Спок, не так ли? – приветствовал его доктор Гриффин.
– Был им, – сказал Спок. – Сейчас я инструктор в Академии.
– О, поздравляю! – отозвался доктор. – Извините, я не знал. Тут такое огромное учебное заведение.
– Да, вы правы.
– Чем могу быть полезен?
– Я помогаю капитану Вард в расследовании смерти кадета Джексона, – сказал Спок, замечая, что Гриффин несколько нерешительно замедлил шаги.
– О, – сказал врач небрежным тоном. – Есть новые улики?
– Да, – ответил Спок. – И их потенциал весьма высок. Почти таков, как ваша информация о пропавшей части медицинского оборудования.
– Ненавижу это повторять, – сказал Гриффин, но я на самом деле не думаю, что это МакКой делал ту операцию. Я надеялся, что вы найдете что-то, что может доказать его невиновность.
– Капитан Вард занята поисками улик именно в этот самый момент, – сообщил Спок. – Тем временем у меня возник вопрос, на который, как я надеюсь, вы сможете дать ответ.
Доктор пошел медленнее, движения его стали осторожными. Это выглядело так, словно он опасался попасть в ловушку, идя по лесной тропке.
– Я все готов сделать для расследования, – сказал врач.
Спок остановился около скамейки. Ему нужно было полное внимание от доктора. Он хотел видеть его глаза, когда он задаст свой вопрос.
– По свидетельству соседа Джексона по комнате, вскоре после смерти кадета, вы посетили его комнату. Это было между временем производства аутопсии и обыском комнаты капитаном Вард, если я не ошибаюсь. Могу я узнать причину визита?
– Я… доктор начал и замолчал, в то время как Спок наблюдал сменяющие друг друга эмоции на его лице.
Гриффин сел на скамейку.
– Я знал, что не могу рассчитывать на то, что андорианец будет держать рот на замке. Я не должен был заходить в ту комнату, но последнюю пару дней я пытался кое-что обнаружить.
Спок не ожидал такого ответа от доктора. Он ждал, что тот начнет увиливать. Или солжет, станет отрицать слова кадета Танаса, попытается как-то оправдать свои действия. Именно к такому разговору Спок готовился.
До того, как он смог продолжить разговор к ним подошла капитан Вард. Парни из службы безопасности, что следовали за ней, сказали Споку все, что он хотел знать. Капитан что-то нашла в кабинете Гриффина.
Понял это и Гриффин, еще до того, как Вард протянула ему цилиндрический инструмент. Это была длинная, серебристого цвета вещица, похожая на пишущую ручку.
– Я думал у вас больше времени займет найти эту ниточку, – сказал Гриффин, беря девайс. – Три лазер-микроскальпель. Только один на кампусе. Забавно то, что это не тот инструмент, который использовался в операции. Я никогда бы не сделал ничего этому мальчику. Вы должны мне поверить.
Капитан Вард села рядом с доктором на скамейку. Спок почувствовал, что должен уйти, но он знал, что он должен остаться и засвидетельствовать при необходимости все, что скажет Гриффин, если исповедь будет иметь место.
Капитан Вард коснулась плеча доктора.
– Расскажите нам, что случилось.
– Я не делал этого, – повторил он. – Я хочу, чтобы вы это поняли совершенно ясно. Я не делал операцию кадету Джексону. Я не делал никаких операций никому из кадетов.
– Но вы знаете кто делал, – сказала Вард. Это было утверждение, а не вопрос.
Доктор сказал:
– 4Ф.
И получил понимающий кивок от капитана Вард. Это был код? Какой-то вид указания места? Или что-то совершенно иное?
Доктор Гриффин продолжил, объясняя свой загадочный комментарий.
– Это так называется, то, что подтолкнуло меня…
Он посмотрел на Спока.
– Но вы не знаете, о чем я говорю, так?
– Я полагаю, вы намереваетесь рассказать нам о личности вашего партнера.
– Да, наверное, – сказал Гриффин, переводя внимание на Вард. Вот чем славятся вулканцы – они всегда говорят по сути. Никаких неопределенностей.
– Меня это тоже чертовски раздражает, – сказала Вард беспечно, так, словно Спок не стоял рядом с ними.
– Да, верно, – ответил Гриффин. – В любом случае я должен пояснить кое-что вашему молодому помощнику. 4Ф это словосочетание пришло из времен военной службы в США. Это такой вид медицинского состояния, когда человек признается негодным к исполнению своих обязанностей. Сейчас это больше клинический термин. Его используют, чтобы сказать «негоден по медицинским соображениям» и значит то же самое – «отклонен».
– На самом деле это только значит, что претендент не может служить на космическом корабле, – поправил доктора Спок. – Но есть много других должностей, где лица с ограниченным медицинском допуском могут работать.
– Перебирать бумаги, – сказал Гриффин. – Сидеть за столом. Он взглянул на ночное небо. – Никогда не подняться туда. Отказаться от исследования Вселенной. И ничего не сделаешь.
Он опустил глаза.
– И моя работа говорить тем детям, кто хочет присоединиться к Звездному флоту, что они не могут этого сделать. Что они негодны по медицинским соображениям. 4Ф.
Спок не мог понять к чему все это ведет, но капитан Вард догадалась сразу.
– Что у тебя? – спросила она. – Чарльз?
– Дисбаланс внутреннего уха, – ответил он им. – Неважно название диагноза. Но это значит, что я не могу служить на космическом корабле. С его искусственной гравитацией и инерционными амортизаторами. Каждый раз как корабль уходит в варп, я падаю. Кому нужен медик, который не может устоять на ногах?
– И это не лечится, – предположила Вард.
Гриффин горько улыбнулся.
– О, нет, лечится. Медицина в наши дни хорошо продвинулась. Небольшое устройство имплантируется в мозг. Прекрасно лечит проблему.
– Ну, так и в чем же дело?
– Он не достаточно протестирован для использования его в космосе, – ответил доктор. Нет гарантий, что он будет работать достаточно долго. Риск того, что офицер по медицине будет комиссован за много световых лет от дома – неприемлем.
Спок все так же не понимал, какое отношение эта информация имеет к случаю кадета Джексона.
– Джексон не имел характеристики не годен по медицинским соображениям, – заметил вулканец. – Мы просматривали его файл. Если вы его не изменили.
– Ну, сейчас все это выглядит не слишком красиво, – сказал Гриффин, – но как говориться, начинали мы с благих намерений.
– Мы? – спросила капитан Вард.
– Мой партнер, – ответил Гриффин. – И друг. Еще со студенческой скамьи.
– Еще один негодный по медицинским соображениям? – спросил Спок.
– О, нет, – сказал Гриффин. – Он имел право служить. Он ушел со службы по другим причинам. Причинам, которые должны были меня предупредить, что связываться с ним плохая идея. Но он говорил так искренне, когда я рассказал ему, что хотел бы делать. Как намеревался помочь кадетам, негодным к службе по медицинским причинам пройти проверку у врачей. Это все, что было поначалу. Помочь им. Медицина продвинулась так далеко, что могла помочь тем, кого признавали негодным. Все, что было нужно – несколько манипуляций и они были бы здоровы. При обычных условиях Звездный флот не давал разрешения на подобные действия.
Гриффин снова взглянул прямо на Вард.
– Так просто, не так ли? – он издал нервный смешок. – Почему мы должны отказывать им всем в праве вступить в Звездный флот, когда у нас есть инструменты для того, чтобы исправить почти все недостатки? Когда я находил таких кандидатов, я отправлял их в клинику. Обещал уладить все формальности. Сохранить все в тайне и в итоге получить штамп «годен к службе».
– Как долго? – спросила Вард. – Как долго вы делали это?
– Пять лет.
– Первые кадеты уже служат на космических кораблях, – заметил Спок.
– Мы говорим только о горстке людей, – сказал Гриффин. – До сих пор есть масса случаев излечения от заболеваний, которые Звездный флот отказывается признавать. Ваши кадеты проходят немыслимое количество тестов, испытаний, которые они должны выдержать. Предполагается, что все это ограничит количество кадетов. У нас была технология, чтобы им помочь.
– Но на этом вы не остановились, – предположила Вард.
– Нет. Мой партнер… он страдал манией величия. Хотел помочь кадетам и другими способами. Начал эксперименты. Опробуя такие вещи, которые не следовало бы делать. Занялся генной терапией. Ничего слишком драматичного. Поначалу он не позволял ничего такого суперособенного, но если мы могли помочь излечиться потенциальным кадетам, то почему бы и не попробовать улучшить что-то и дальше. Затем он начал искать кадетов сам. Тех кто не нуждался в помощи, но был счастлив ее принять.
Доктор Гриффин тяжело вздохнул.
– Дальше больше. Он перешел к другим процедурам. Опасным процедурам. Хотел оставить след в науке.
– Имя, Чарльз, – Вард мягко его подтолкнула к цели. – Мне нужно имя.
Доктор Гриффин взглянул на Вард и Спока и рассказал им все.
Руди Джозеф "На грани". Глава 24. Новые версии
– Доктор Гриффин, можно вас на одно слово? – Спок перехватил офицера, когда он выходил из здания медицинского центра Академии.
Капитан Вард решила, что его беседа с Гриффином позволит ей в это время осмотреть офис доктора без его ведома. И без риска того, что доктор внезапно вернется, забыв в офисе, к примеру, какую-нибудь вещь.
читать дальше
Капитан Вард решила, что его беседа с Гриффином позволит ей в это время осмотреть офис доктора без его ведома. И без риска того, что доктор внезапно вернется, забыв в офисе, к примеру, какую-нибудь вещь.
читать дальше