Глава 8. Ахенар 4

– «…Лесною тропою шла дева к реке
Держа жар желаний из сердца в узде…»
Напевала Ухура себе под нос.
Текст поэмы разнесся по корабельной сети со световой скоростью… Шло соревнование – кто лучше переведет стихотворные строчки. Пара вариантов была таких, которых лучше бы и не слышать.
читать дальшеСпок отнесся к неожиданному всплеску интереса к древней вулканской поэзии с философским спокойствием, списывая это на обычную нелогичность землян и их страсть увлекаться чем-то новым.
– Мисс Ухура, не могли бы вы перенести свои вокальные упражнения в рекреационный зал? – тем не менее, негромко сказал Спок. Не надо было ему даже и пытаться начинать переводить текст стихами. Но что сделано, то сделано.
– Конечно, мистер Спок.
– Расчетное время прибытия, мистер Сулу?
– Два часа семнадцать минут.
– Десантная группа уже сформирована? – спросил Чехов у Сулу. Пилот пожал плечами.
– Сформирована, мистер Чехов, – ответил Спок. Может ознакомиться со списком. Но вас там нет, можете мне поверить.
Больше посторонних разговоров на мостике не было. «Энтерпрайз» занял стационарную орбиту и приступил к сканированию планеты.


– Райское местечко, – сказал МакКой оглядываясь. Группа высадки стояла в центре большой поляны. Изумрудная трава нежно шелестела под порывами теплого ветра. Деревья, что росли по краям поляны имели желтую кору и это делало место еще более солнечным.
– Да, неплохо, – согласился Кирк. – Осмотрите здесь все, – сказал он команде службы безопасности. Можно ли разбить лагерь. Главное, чтобы никаких контактов с аборигенами.
– Это исключено, капитан, – сказал Спок проверяя данные трикодера. Ближайшее поселение местных жителей в трехстах километрах отсюда. Это совершенно уединенная долина. Нам здесь никто не угрожает.
– Слышали мы такое много раз, – пробурчал МакКой. – Если место смахивает на Эдемский сад – жди беды.
– Доктор, вы же сами настояли на стационарной базе для отдыха, – ответил Спок. – Вынужден отметить, что ваша непоследовательность представляется мне крайне прискорбной.
– Буду рад ошибиться, – ответил доктор. – Где-то тут река неподалеку?
– Верно, доктор. Вон за тем холмом.
– А рыба в реке есть?
– Да, и много видов.
– Я люблю жареный вид рыбы, – сообщил МакКой все еще настороженно оглядываясь. Но все было спокойно. Пели местные птицы, из травы вспархивали существа, похожие на стрекоз, с яркими разноцветными крылышками. Лето, природа, рыбалка, купание, посиделки у костра – что может быть здоровее и полезней? Предполагалась двухнедельная стоянка для полного изучения планеты и местных жителей, так что каждый из членов экипажа, в первую очередь из тех, кто не получил увольнительных у Деневы имел шанс отлично отдохнуть.
– По периметру лагеря поставьте сигнализацию, я хочу быть уверен, что люди здесь в полной безопасности, – сказал капитан.



– Мяч! Лови, мяч, дубина!
– Ага!
– Беру!
– Пасуй!
Азартный выкрики были слышны на полкилометра вокруг. Люди играли, наслаждаясь свободой, соревнованием, свежим воздухом, горячим летним солнцем Ахенара. Кирк улегся на траве поудобней. Девятый день шли исследования. Состав атмосферы, структура планетного ядра, геологические, океанографические изыскания, ботаника и биология – стандартный набор; работа кропотливая, но известная и предсказуемая. Сбор данных о планете завершен, теперь можно перейти к изучению высшей формы жизни. Несколько беспилотных зондов, замаскированных под объекты местной фауны приступили к съемкам в нескольких точках планеты. Поток данных шел непрерывно, научный отдел пребывал в состоянии близком к экстазу, за исключением его главы.
Никаких следов пропавшего корабля «Стрела Апача» на планете найдено не было. Если с ним и приключилась беда, то не здесь.
Местная стрекоза опустилась Кирку на живот. Крылышки насекомого сверкали как радуга.
Капитан улыбнулся. Два дня Питер гонялся за этими стрекозами с небывалым усердием. МакКой, настоятельно рекомендовавший смену обстановки для мальчика, оказался прав. Весь день мальчишка носился по лагерю, как торпеда, из реки его нельзя было выгнать.
Некоторую сумятицу в распорядок дня вносил тот факт, что сутки на Ахенаре 4 состояли из 36 часов, но это неудобство с лихвой компенсировалось отличной погодой. Период обращения планеты вокруг своего солнца отличался от земного всего на 2,7 процента.
Песчаная коса у реки была самым популярным местом лагеря, и там постоянно находился кто-нибудь из взрослых. Каждый выбирал тот отдых, который предпочитал – кто-то плавал наперегонки по спокойной и широкой реке, кто-то лениво загорал на песке. Люди менялись, но доброжелательный и внимательный присмотр мальчику были обеспечены, чему Кирк был до смерти рад, потому что дел у него, несмотря на стоянку было по горло. Спок поглощен научными исследованиями, и вся рутина свалилась на капитана. Тут еще Скотти решил провести профилактику для двигателей, так что если кто и расслаблялся на планете, то никак не капитан. Он старался как можно больше проводить времени с мальчиком, но это не всегда удавалось, а когда в разгар игры или разговора его звали и приходилось заканчивать общение, то Питер обижался на него за это.
Капитан говорил себе, что в следующий раз он обязательно уделит ему время, но… находилось новое дело, новая проблема, требующая именно его решения.
Когда Кирк возвращался в каюту или лагерную палатку, мальчик обычно уже спал, и Кирк подходил к его кровати, чтобы поправить одеяло, или погладить по голове. Иногда Питер просыпался, ухватывался за его руку и лежал так, пока не засыпал снова.
Вчера группа из семнадцати человек решила совершить пеший поход к лесному озеру, что засекли сканеры в десяти километрах от лагеря. Кирк разрешил мальчику присоединиться к экспедиции, взяв с него торжественное обещание слушаться во всем старшину Дженис Ренд.
Сегодня, разобрав большую часть дел и передав командование Скотти, капитан решил тоже немного отдохнуть. Впрочем, если бы он не сделал этого, то МакКой заставил бы его взять парочку увольнительных дней, уже силой медицинского авторитета.
На корабле все в порядке, исследования идут полным ходом, планета безопасна, туземцы далеко, солнышко пригревает так славно… Джим Кирк сам не заметил, как заснул.


МакКой критически осмотрел отведенное ему жилище. Сухо, чисто, тепло. Походная кровать, небольшая коробка для личных вещей, она же по совместительству прикроватный столик, тумбочка и стул. Аскетично, но терпимо.
Он обошел лагерь, вот значит, где члены экипажа блаженствуют вторую неделю, и откуда периодически с легкими травмами попадают на борт. Одна сломанная рука, три растяжения и два ожога от огня и четыре от солнца – совсем неплохой результат.
Походная кухня, костровище в центре, спортивные тренажеры, длинный стол…
Стандартный лагерь, ничего особенного. Капитана нигде не видно, большая часть людей играет в мяч у воды, дежурные по камбузу спорят о том, что готовить на обед, при этом, как понял МакКой главный вопрос заключался в том принесет рядовой Мартинес рыбу или придется варить суп и концентратов.
Доктор спустился к реке, понаблюдал за игрой, и устроился немного в отдалении со своими записями в руках.
Ему намеревался еще раз обдумать одно место в вулканской поэме Спока, которое первый помощник старательно перевел.
Сцена насильственного мелдинга снова и снова вставала перед его глазами. Не желал бы он испытать что-либо подобное. Но в этом знании, что такое возможно – было что-то притягательное.
«Руки возложа на точки те, что знает каждый, силу соизмерить нужно нам, будь осторожен, настойчив, соки жизни взять мы можем так», – говорил главному герою поэмы старейшина талшайнов. И пытаясь пробудить интерес у новичка, описывал свои ощущения: «Разные соки у разных людей, детская радость, как солнечный лучик, будь осторожен, хрупок ребенок, нужно брать мало, лишь пригубить, подросток даст страсть, силой сравнимой со страстью девы младой, жизнь в нем бурлит и силы есть вынести это, но также будь осторожен, не стоит губить жизнь на заре ее, с равным коли столкнешься, втройне осторожен будь, равный тебе – может канал обернуть против тебя и ударить в ответ, и тогда каковы соки твои – он узнает уже. Каждый разен на вкус, весь спектр эмоций и чувств ты можешь испытать, оставаясь спокойным, узнать, как плачет роса, как ветер играет с волной, как лист умирает, и вода превращается в лед, испаряясь затем в никуда. Если старик стал объектом твоим, то забрать до конца все что есть у него – нет греха, воля того, кто берет высока, острый, и горький жизни итог может достаться тебе, но никогда катру не трогай, душа не твоя. Соки жизни берем мы, но души не трогаем, это нельзя. Нужно учиться, снова и снова пытаясь понять какие точки и силы использовать можно, ты в начале пути, пальцы дай, покажу я, как делаем мы, научу, как защиту искать если кто-то попробует это к тебе применить…»
МакКой отложил запись.
Отвратительно! Какой-то вулканский каннибализм! Энергетический вампиризм – так раньше называли нечто подобное. Людям доступно такое воздействие, но на самом примитивном почти неосознанном уровне, здесь же целенаправленное культивирование паранормальных способностей…



Кирк проснулся от того, что его щеки коснулась метелочка травы. Он открыл глаза и тут же мощный выброс адреналина заставил его чуть ли не подскочить.
Рядом с ним, скрестив по-турецки ноги, сидела молодая девушка. Ей было лет семнадцать не больше. Она тряхнула головой, откидывая назад густые волосы, и легкий травяной запах окутал ее невесомой вуалью.
– Кто ты? – спросила девушка, вновь касаясь Джима травинкой.
Универсальный переводчик работал отлично.
– А ты? – спросил он, чуть охрипшим голосом. Она была неуловимо прекрасна в своем юном обаянии.
– Я Тиала, – ответила девушка и хихикнула. – Ты такой… светлый, – сказала она. – И волосы… Почему? – она коснулась Кирка.
Он мягко перехватил ее руку. Ладошка у девушки оказалась твердой и сильной. Руками она работала. И работала много.
Сознание схватывало лишь куски реальности: локон волос на лбу, царапины на ногах, вопросительный взгляд темных глаз.
– Ты говорил во сне, – сказала девушка. – Только я не поняла, что.
Кирк не ответил, продолжая разглядывать ее. Кожа загорелая с оливковым оттенком, четкий рисунок губ.
– А что у тебя с ушами? Почему они… круглые? – спросила девушка.
Она высвободила свою руку и прикрыла рот ладонью. Потом протянула руку и потрогала его ухо. Пальцы ее были горячими.
– Я тебе нравлюсь? – спросила незнакомка и в ее голосе Кирку послышалась тревога. – Почему ты молчишь?
– Не знаю, что сказать. Я спал, а проснулся и ты тут.
«И у меня такое ощущение, что я знаю тебя несколько лет. Что всегда знал. Знал и хотел», – мысленно продолжил диалог Кирк.
– Как ты здесь оказалась? – спросил он.
– Я шла домой. Это скучно… Дай, лучше я… – она потянулась к его губам, и Джим сам не понял, как так вышло, что он ответил ей. Аромат девушки стал осязаемым, заставил потерять голову. Ему хотелось, чтобы эта минута никогда не кончался. Но она кончилась, а за ней пришли другие, ничуть не хуже.